Уже несколько дней подряд в голове Идона Саливана играла одна и та же песня. Не то, чтобы он часто слушал те или иные народные песни, но именно эта, то ли из-за ее мелодичности и простоты, то ли из-за нынешнего положения дел, напрочь засела в голове, язвительно напоминая о той личине, что сейчас носил юстициар. В ней пели про свободу и войну, про дом и стены, а еще там пели про бессмысленность. Услышать нечто подобное можно было на большинстве закоулков, соседствующих с рабовладельческими рынками, где то и дело попадались люди, ратующие за личную свободу и свержение традиций, и данный случай не был исключением — именно от рабов Салли и услышал запоминающийся мотив, за несколько минут до того, как зашел в один из шатров, где его ждал продавец рабочей силы. Эта же мелодия звучала в голове оборотня, заглушая бульканье из сжатой глотки работорговца. Она же сопровождала его в тот момент, когда юстициар подыскивал наиболее подходящие шмотки из коллекции убитого, пытаясь влиться в новый образ, и она же не позволила осуществить те же действия в отношении товара — единственной рабыни, каким-то образом оказавшейся неподалеку в тот момент, когда Идон лишал жизни, не без нотки некоего садистского удовольствия, надо сказать, ее владельца.
- Господин Йиюмитсу примет вас с минуты на минуты, ээ.. - вывел из транса Идона женский голос, принадлежавшей служанке. Саливан, словно его глаза все еще были на месте, огляделся, и, втянув в ноздри воздух, вспомнил, что находится он уже не в шатре работорговца. И что прошло уже несколько дней с того момента, когда он приступил к плану по исследованию одного артефакта, что принадлежал некоему благородному владельцу с Айрона. И сейчас, сидя на скамье в саду, что раскинулся перед особняком этого аристократа, все, что нужно было юстициару — дождаться, когда его примут в качестве одного из купцов, торгующих закованными в цепи.
- Кон. Эндо Кон. - с улыбкой, повернув голову в сторону служанки, произнес Саливан, поднимаясь  на ноги и позвякивая украшениями, облепившими его халат, словно муравьи кусок торта. Весь образ мрачного юстициара был уничтожен, и лишь трость осталась от того Идона, что еще недавно приехал в город. Вслед за дорогими блестяшками звякнули и звенья цепи, что Салли держал в левой руке, ведущей к ошейнику на горле беловолосой девицы в довольно скромном для рабыни платье. Времени на то, чтобы подбирать для нее обноски, у Салли не было, поэтому он взял первые попавшиеся вещи, что хоть как-то выглядели привычно, ведь, приведи он этот «подарок» в лохмотьях, его вряд ли бы восприняли всерьез. Конечно, об обычаях передачи рабов на Айроне оборотень не был в курсе, но здравый смысл подсказывал, что любой подарок должен иметь хотя бы презентабельную обертку.
- Я передам,  пока что вы можете пройти в комнату для переговоров, она находится в восточной части здания. Вас проводить? - с искренней вежливостью щебетала служанка, но в ответ получила лишь отказ.
- Не стоит, я не заблужусь — снова улыбнувшись, а затем сделав небольшой поклон, парировал Идон и, когда шаги служки были слышны достаточно далеко, чуть повернул голову в сторону девушки с белыми волосами — Ни слова, пока я не скажу. Если все пройдет хорошо, напомню, можешь идти на все четыре стороны. -
С этими словами, чуть дернув рукой с цепью и тем самым заставляя Сианну податься вперед, следуя за ним, оборотень, постукивая палочкой по камням, что устилали дорожки в саду, направился в сторону особняка. Дело было за малым, отвлечь местного господина подарком, пробежаться по покоям в поисках безделушки, что так приглянулась ордену, и убедиться в том, что она безвредна. Либо же, унести ее с собой. Единственное, что беспокоило Идона, чаще всего такие планы с переодеванием заканчивались кровью на его одежде, иногда его, иногда чужой. И волосы на затылке, спрятанные под белым платком, что покрывал шевелюру и закрывал глаза, дрожавшие от любого шороха и пускающие вниз по шее и спине холодок, говорили о том, что сегодня, скорее всего, все пройдет не лучшим образом. Но грех было не попробовать перед грубым взломом попытаться решить вопрос хитростью, а не силой. Для последнего времени всегда хватало.