Раз за разом она прокручивала в голове сценарий этого разговора. Вопрос планирования в этот раз стоял ребром, притом, настолько остро, что Софи всю дорогу от офиса Йора до дома Карин не могла понять, что же именно она хочет. И хочет ли вообще. На этом моменте обычно мозг уходил в какое-то особенное состояние, и тут же начинал верещать «конечно, хочет!», но делая один за другим шаги, понурив голову и думая про себя свои мысли, Фьюз не могла прийти к четкому выводу. Все было как-то слишком странно. И настолько ново, что относиться к нынешнему состоянию без тени сомнения, без вопроса «А что вообще со мной происходит?», было просто невозможно.
Во всем, на самом деле, был виноват бородатый Юлий. У бывшего капитана Жестянки довольно неплохо шли дела в последние несколько недель. Она успешно закончила свои разбирательства с поиском работы, пожив какое-то время у свое любимой подруги, пообщалась немного с капитаном Шугом, поработав у него на пару коротких вылетов и вроде бы даже вполне неплохо. Даже Карин, вроде бы, устраивало новое место работы Софи, как самого близкого человека, а одобрение подобных важных людей, как оказалось, довольно ценная вещь. Все было нормально. Все было хорошо. Пока Фьюз не решила навестить босса и не узнать, не нужна ли ему помощь в чем. Только для того, чтобы найти его в пустом офисе «Йор&Соло», в одиночестве. В своем кабинете. С двумя пустыми бутылками вина и одной наполовину пустой бутылкой ликера, которая, видимо, была оставлена напоследок. И закончилась во время разговора довольно быстро, после чего следом пошел, кажется, виски. Честно говоря, Софи уже не особо замечала, что именно пошло в тот момент в ход, хотя бы потому, что большую часть ее внимания занимал тот факт, что таким она видела своего бывшего работодателя впервые. И речь не о том, что он был пьян — казалось бы, Йор вообще никогда не пьянел — просто чуть сильнее краснел и чуть больше говорил, в то время как его обычное состояние было точно таким же.
Скорее, в этот раз он был подавленным.
Разбитым.
Брошенным.
Не потребовалось больших усилий, чтобы узнать, что его гложит, хотя бы потому, что, видимо, он сам был не прочь пообщаться. И после того, как причина была выяснена, Софи оставалось только пожать плечами и опрокинуть в себя то, что было в маленькой рюмочке, что была ей выдана. Уход супруги разные мужья встречают по-разному, и если кто-то бросается в погоню, или же не отпускает с самого начала, то в случае Йора все, что ему оставалось, это просто смириться, хотя бы потому, что сделать он ничего не мог. Наверное, мог бы, но не хотел. Или оно того не требовалось. Или же в этом как раз и был план. Но факт оставался фактом, и заключался он в том, что с этого дня Юлий Йор оставался один. Притом, Софи не была уверена, оставила ли жена его с ребенком, или взяла дочку с собой, и вообще была ли у Йора дочка, сын или хоть кто-нибудь. Все это, на самом деле, было вообще ни разу не важно, хотя бы потому, что в конечном счете, наблюдая за такой реакцией, Софи пришла к выводу, что, в общем-то, ей есть что терять.
Топ-топ-топ. Старые ботинки шли по мостовой, чеканя шаг, отбивая в голове мысли, будто удары молоточков по наковальне. Дело ведь было даже не в Жестянке. Не то чтобы потеря дома была той вещью, которую Фьюз хотела испытать, но в такие моменты полных провалов рано или поздно либо ломаешься, либо открываешь в себе что-то новое. Например, она узнала, что не ломается. А благодаря сегодняшней встрече с боссом, что корабль был полной фигней по сравнению с тем, что...
Она остановилась.
Подняла голову. Это была финишная прямая — последний переулок, а за ним поворот направо и она бы вышла на ту улочку, где был дом Карин. Откуда она уже успела съехать, потому что нашла жилье для себя, поблагодарив и заобнивав Саммерсет за то, что дала у нее пожить. И попрощаться. Только для того, чтобы через пару дней снова зайти в гости, будто по привычке, снова рассказать о работе, узнать, как у ее подруги дела и вообще что нового. И вот сейчасс она снова возвращалась к этому месту, с уже почти выветрившимся из крови алкоголем, с почти чистым разумом и взглядом на вещи, но все еще пытающаяся понять, а чего стоит это ее желание возвращаться? Хватит ли его? И должно ли его вообще хватать? А способна ли Софи вообще посмотреть на что-либо и сказать «да, вот это вот настолько круто, что я хочу это себе и никому больше, и никогда не отпускать»? Ответить на последнее, во всем его косноязычии, было наиболее трудно. Наверное, потому что подходить к этому вопросу вообще не стоило со стороны разума.
Проблема была в том, что кроме разума, опираться было не на что. Поэтому шаг. Затем еще один. Затем путь продолжается, делается поворот направо, потом еще несколько десятков шагов. Быстрых. Без мыслей. Мысли сейчас только мешают. Она и так уже потратила достаточно времени на то, чтобы задуматься на тем, что она может предложить и будет ли вообще воспринята всерьез, вследствие всех... особенностей. Что она может предложить? Что она может дать? Шаг за шагом размышления становились все более и более настырными, и, в конце концов, для того, чтобы заглушить их окончательно, Саливан-Фьюз согнула в локте правую руку и три раза постучала по двери.
«Тук-тук-тук»
Нет ответа. Надо бы, конечно, развернуться и бежать, но в любой другой ситуации, наверное, Софи бы так и сделала. Но не в этой. Потому что это было важно. И она понимала, что, наверное, если сегодня попытается забыть о своих мыслях, о разговоре с Йором, то завтра, послезавтра, или еще когда, не сможет прийти к тем же выводам. Потому что ей будет стыдно. Сегодня было вот оправдание — она была пьяна. Ну, час назад тому, когда выходила из офиса, точно была. Сейчас уже вряд ли, и единственное, что могло говорить о том, что Фьюз явно весело провела вечер, это характерный запах, который завтра утром станет еще хуже.
«Тук-тук-тук»
Требовалось проявить настойчивость. Нет, конечно, может, Карин не было вообще еще дома, что вполне возможно, хотя бы потому, что работа у нее могла быть допоздна. Или до утра. И , возможно, Софи стучит в дверь, за которой никого нет. Но даже если так, то она бы осталась до утра здесь. Те вещи, что были получены сегодня, были слишком ценны, чтобы отдавать их кровати и сну.
«Тук-тук-т-...»
Последний удар пришелся на открывающуюся дверь, открывшей для хозяйки дома вид на рыжую подругу с будто бы припаянными к ее черепушке неизменными защитными очками. Все та же кофта, те же рукава, закрывающие ожоги, ничего нового. Но вот взгляд. Взгляд был довольно испуганный. С похожим взглядом Софи приходила к Карин в прошлый раз, когда просила у нее остаться пожить, пока она ищет заработок, но там была просьба. А здесь... Ну, здесь Фюз могла четко сказать, что она боялась. Боялась до жути, из-за чего в момент, когда ее взгляд столкнулся со взглядом Саммерсет, она даже чуть дрогнула, а потом, опустив взгляд и руку, попыталась начать с приветствия:
- П-привет. - затем дернулась, быстро подняла обе ладони вверх в жесте протеста и тут же добавила — Я н-не в гости, просто хотела зайти к тебе на минутку, поговорить. -
Мозг взорвался. В этот момент он ушел в отказ, притом, с панической атакой, пожаром и наверняка кровоизлиянием, которое заставив Фьюз через две минуты упасть ничком и испустить последний дух, но тем лучше, хотя бы потому, что это значило, что у нее есть целые две минуты на то, чтобы высказать кучу постыдных вещей, которые таились в ее голове, похоже, уже довольно давно, только вот осознание, что это не бред, пришло только недавно.
- Я-я встретила кого-то! Он замечательный! И такой же как я. И прямо невероятный. И всегда помогает, и всегда рядом. - Слово «провал» было сродни упавшей бетонной плите. В какой-то момент Софи показалось логичным, что если она скажет, например, что нашла себе ухажера, то сможет понять, имеет ли смысл ей говорить о том, что Карин для нее не просто друг. А нечто большее. И что она хочет не просто проводить вместе время, а проводить вместе время. И смысл даже был не в этом самом времени, а в том, что больше никто не вызывал у нее таких эмоций, как Карин. И что кроме нее...
Ее плечи дернулись. Руки прижались к поясу, так, будто капитан начала напоминать статую-столб. В общем-то, статуей Софи бы и была, если бы не тот факт, что рот ее продолжал дергаться и мямлить, а на глазах начала проступать крайне неожиданная влага в виде слез.
- И... И она меня всегда поддерживает. И она красивая. И мне кажется, что мне нужно ей сказать, что... -
Еще одна бетонная плита. Она не знала, что говорить дальше. Слова были довольно простыми, но вместо того, чтобы говорить их и забить на всю ситуацию в целом, Софи каждой клеточкой ее тело казалось, что если она скажет, что Саммерсет, стоящая перед ней, выслушывающая весь этот бред, перестала ей быть «подругой», и сумела улучшить свой социальный статус до более высокого, то в ответ услышит что-то ужасное. Например, что Фьюз ей не нужна. По крайней мере не в роли подруги уж точно, после всего сказанного. Поэтому надо было сделать ход. Нет, конечно, она и так уже много ей сказала, но все это было бредом, учитывая, что конкретного тезиса Софи так и не высказала. Поэтому его надо было высказать. И желательно до того, как у нее из глаз действительно потекут слезы.
- К-карин, я не хочу уходить. И я хочу быть всегда с тобой. - на этой фразе будто стало легче. Где-то там на задворках сознания воспаленная нервная клетка пыталась еще закинуть фразу «Я хочу делать с тобой пошлые вещи!», но здравый смысл не пропустил ее, вместо этого заставив Софи виновато схватиться правой рукой за локоть левой и посмотреть на Саммерсет так, будто бы она только что призналась, что потеряла ее любимого плюшевого мишку. Ну, в целом, так и было, учитывая, что он остался на Жестянке, но суть не в этом.