- Категорически нет. -
- Но я же старалась. И мне нужны деньги. И я готова работать, не говоря уже о тех двоих. - изо всех своих сил протестовала Софи, не поспевая за широким шагом мужчины в кафтане, на ходу почитывающим газету, держа ее в одной руке, а во второй попивая некую жидкость из деревянного стакана.
- Не волнует. У меня нет желания отправлять тебя к этим психам. - мужчина остановился, поднял голову над газетой, и сделал это так резко, что Фьюз чуть не споткнулась, еле успев вовремя остановиться со своей стороны. Он был стар. Не столько по своему внешнему виду, просто что-то в нем говорило, что ему лет шестьдесят, а не тридцать с гаком, на которые он выглядел без единой седины, с пышной бородкой, усами и довольно таки неплохой шевелюрой на пока что не лысеющей голове.
- Значит я пойду к ним сама и... - запротестовала вновь Фьюз, которую тут же прервали еще одним отказом.
- Не на Жестянке. - проговорил Йор, отпил еще немного домашнего вина, которое ему притащил один из клиентов в знак «дальнейшего сотрудничества», и которое решил попробовать по пути из офиса в доках домой.
- Значит, не на Жестянке! - тут же ответила Саливан-Фьюз, поправляя чуть сползшие защитные очки на голове и смотря на своего начальника вполне обыденным для нее уставшим взглядом с мешками под глазами, но на этот раз с неким огоньком уверенности, которого до этого не было.
У этого разговора должен был быть пролог. Он и был, на самом деле, и заключался в том, что в один прекрасный день, когда Софи сидела в офисе «Йор&Соло», разговорилась с одним из точно так же ожидающих своей очереди на встречу с Юлием, и узнала много нового и интересного. Например, о том, что он является членом какого-то клуба Бесстрашных Джентльменов, и ищет корабль, чтобы отправиться в путешествие с другими членами, где их будет ждать охота, слава и новые впечатления. А затем дверь в кабинет Йора открылась, и дядя Юлий сказал этому молодому человеку на середине описания его идеи то же самое, что он сказал в начале разговора, и то же самое, что сказал сейчас Фьюз:
- Категорически. Нет. -
Но Фьюз его уже не слышала. Мозг уже успел переключиться. В конце концов, ничего страшного не будет, если Софи сама договориться с этим клубом, и предложит свою команду, хоть и без корабля. Ведь там наверняка были одни богачи, и вопрос был не в том, на чем они полетят, а полетят ли с профессионалами. А Софи была профессионалом. По крайней мере, так ей казалось, учитывая, что до появления Ульва она вполне справлялась с кораблем и одна. Но теперь их было двое. А с Карин даже трое. И это уже была целая команда. Потому что все, что больше двух — это уже экипаж, а не просто дуэт любителей покататься на корабликах. Но все это были сторонние мысли, учитывая то, что на первый план вышла мысль о том, что кто-то говорит про академию.
С годами начинаешь улавливать подобные разговоры. Фьюз научилась их замечать, когда училась. Зачастую, если упоминали что-то из списка слов, где были «экспедиция», «полететь», или «дела академии», ее мозг тут же реагировал, и это случилось и в этот раз. И когда знакомое слово из спам-фильтра донеслось до ушей Саливан-Фьюз, та резко переключилась в своих размышлениях, пытаясь найти источник этих слов, и был он в переулке. Сидел на каком-то мусоре, прислонившись спиной к стене дома, что завершал улицу Св.Аврелия и находился на углу перекрестка, что сочетал в себе какой-то переулок, который Фьюз до сих пор не могла запомнить. Но она точно помнила этот адрес, и, будто повинуясь каким-то своим инстинктам, задумчиво произнесла:
- Босс, а это не ваш ли дом? -
- Мой. -
Йор проследил за взглядом своей подчиненной. Та шла за ним уже довольно долго — до доков путь был нехилый, и все это время девица компостировала ему мозги своим желанием сыграть в русскую рулетку с этими садистскими снобами. И в этом не могло быть никакой прибыли по определению, но в тот момент, когда взгляд мужчины в кафтане упал туда же, куда смотрела мисс Фьюз, мысли его тоже резко переключились.
- И здесь точно не будет нищих и попрошаек. - проговорил он достаточно тихо, скорее, для себя, чтобы настроиться на дальнейшие события, но при этом так, что его еще и услышала Саливан — Эй, ты, марш отсюда! -
Голос мужчины был достаточно громок, чтобы напугать. В конце концов, командирский тон был вполне обыденным навыком для тех, кто держал в железной рукавице торговую компанию, однако, продолжить тираду с помахиванием сложенной газетой ему не удалось, просто потому, что в тот момент, когда он только начал наступление в сторону крылатой, плащ на спине нищенки дернулся. И Софи увидела, что это действительно крылатая. Поэтому, недолго думая, сложила воедино этот факт, а также тот, что эта же... или этот же... в любом случае, кто-то в беде, и ищет Академию.
- Воу-воу-воу, сэр, давайте полегче. Ну или давайте я ее куда-нибудь отведу, не надо кидаться в людей газетами же! - заряд смелости иссяк так же быстро, как и желание Софи соваться во все это, и хотя вело ее даже не столько желание помочь, сколько избежать сценария, при котором ее босс прибьет сильфа, который просто пытался найти alma mater Фьюз, спровоцирует еще больше расовой ненависти и в итоге застрелиться, не выдержав давления общественности, оставит Софи без заработка и... и... Дальше она не успела додумать, ибо Юлий опустил руку, в которой была занесена газета, после чего бросил взгляд на нищего, а затем на Фьюз, наклонился и произнес:
- Две минуты. Или я зову стражу. Разговор про тех психов продолжим завтра. - и ушел. Так быстро, как только мог уйти человек, у которого был плохой день, развернувшись на 180 градусов, пройдя подальше от этого переулка. Затем он поднялся на крыльцо, позвонил в звонок, отозвавшийся по ту сторону двери колокольчиком, чуть отошел, чтобы эту дверь ему открыли, поцеловал в знак приветствия жену и скрылся в глубинах своего дома. Фьюз не видела этого, но слышала шаги и характерное «Привет, милая», точно так же, как это было в прошлый раз, когда она дошла с Йором до дома. И точно так же он оставил ее на улице, убежав к себе. Но, по крайней мере, теперь Фьюз была не одна и, развернувшись к неизвестному, но не решаясь сделать шаг вперед, девица чуть почесала затылок и произнесла то, что, как ей казалось, было уместно в данной ситуации.
- Прошу прощения за моего босса. Я могу вам чем-нибудь помочь, чтобы не провоцировать его? И стражу.... - взгляд был опущен вниз, не мог подняться, чтобы разглядеть получше незнакомца, или незнакомку, просто потому, что сама Фьюз сейчас понимала, насколько абсурдна эта ситуация. И она могла бы стать еще абсурднее, если этим кем-то с крыльями окажется очередной поехавший нищий столицы, решивший, что выпотрощить эту наивную девочку-механика это хорошее начало его дня...

Наверняка, у каждого были такие моменты, когда они вполне четко ощущали прибытие каких-то совершенно диких изменений, однако, не могли списать это чувство ни на что иное, кроме как как на паранойю. Саливан-Фьюз прочувствовала это в тот момент, когда до ее ушей, сквозь шум идущих туда-сюда по улице Св.Аврелия людей послышались ритмичные удары каблуков, отстукивающих, словно спешащие часы, мелодию, не предвещавшую ничего иного, кроме хтонического ужаса. Конечно, с хтоническим ужасом Софи переборщила, хотя бы потому, что сейчас она была в Столице, а в этом месте крайне редко случались моменты, когда ни с того ни с сего на улицах города появлялись жуткие существа с щупальцами, но почему-то мозг ее подсказывал именно эту картину, или по крайней мере что-то сродни этим кошмарным существам, и когда капитан повернула голову в ту сторону, откуда этот стук раздавался, при этом все еще стоя чуть наклонившись в сторону безымянной крылатой, по спине ее пробежался холодок.
Это был Дзюго. Казухира Дзюго. Кажется. Фьюз все еще не могла запомнить его иностранную фамилию, но в свое время постаралась запомнить хотя бы имя, и этого был ей, честно говоря, уже достаточно, учитывая, что после случая с поездкой на Айрон уже не думала его встретить, и распрощалась так же, как прощалась с другими пассажирами. То бишь, с расчетом, что на этом история закончится и самурай больше ей не встретится. Никогда.
Не стоит, правда, думать, что Софи недолюбливала выходца с Айрона. Ничего подобного, хотя бы потому, что этот спутник уже давно доказал, что является он человеком порядочным, хоть и довольно устрашающим. Просто такие встречи сами по себе были внезапны, и когда Дзюго подошел практически вплотную к капитану, у той словно что-то перехватило в горле, из-за чего ответ родился не сразу, а лишь после долгой паузы, во время которой Фьюз с некоторой паникой, не отрывая взгляда, смотрела на человека с мечом, а затем откашлялась, словно длительное молчание было связано с проблемами со здоровьем:
- Я, кх-кх, нет... Кхм. Здравствуйте. - постепенно краснея и отводя взгляд ответила Фьюз, постепенно чувствуя, как земля уходит у нее из под ног, вместе с ее зоной комфорта. - Не ученица. -
Если бы здесь был Ульв, она могла бы еле незаметно его толкнуть, и он бы точно что-нибудь сказал. Веселое. Ну или грустное, что-нибудь. А если бы Карин, то она бы ничего не сказала, но уже ее одного присутствия было бы достаточно, чтобы не заводить разговор. Вероятно. Опять же, не то чтобы Софи считала ее плохим человеком, но, вполне возможно, один вид ее подруги требовался для того, чтобы оставить двух девиц в покое. Но их не было, и из всей команды Жестянки была только Фьюз,  которая не могла связать и двух слов, не находясь в той самой зоне комфорта, которая кончалась за порогом трапа ее корабля. И это раздражало больше всего, даже больше нависающего над ней самурая, что только усугублял своим видом и без того сильное желание свернуться в клубочек и заплакать. Потому что раньше Саливан-Фьюз подгоняло желание избежать конфликта с боссом и при этом не отправлять по ужасному пути общения с местной стражей бродяжку, теперь же все, что ей хотелось, это вернуться обратно, домой, лечь на койку и закрыться в одеяло... По крайней мере до того момента, как бродяжка не произнесла вопрос, на который у Софи был ответ, и это была единственная причина, по которой девица смогла найти в себе силы все же поднять взгляд, посмотреть украдкой на Дзюго, который был поглощен изучением незнакомки с крылышками, перевести на нее же взгляд и чуть наклонившись, будто так ее было бы лучше слышно, ответить:
- Академия это самое большое здание в городе... Ну, вот эта башня... - Софи повернула голову, почти успела поднять руку, чтобы указать в сторону возвышающейся над соседним здании башни, принадлежавшей, собственно, самой Академии, и тут же, резко опустила ее, так как как раз с той стороны на них шло двое. Нет, не двое бугаев, готовых порезать глотку за кошель монет, а вполне себе цивильных людей, но почему-то в тот момент Софи показалось, что лучше бы это было двое бугаев, а не женщина и ребенок. Крылатый ребенок. С которыми надо было вести разговор, а не убегать, как от бугаев. Убегать Софи умела. Говорить — нет, поэтому дальнейшие слова потонули в воздухе, будто подбитое судно падающее вниз — Я.. Оттуда.. Была. Там. -
Много людей. Очень много людей. И совсем никакой Жестянки. И, что самое ужасное, никого из знакомых людей, кроме Дзюго. Брутального и страшного Дзюго, который, конечно, не имел пока что желания располовинить Софи на две ровные половинки, но с которым общаться также было немного тяжело. И единственным решением в данной ситуации, что пришло в голову Фьюз, было потупить взгляд, согнуть в локте правую руку, на которой слегка подрагивала ладошка, помахать новопришедшим и помолчать. Боже, как же хотелось домой... Или к Карин. У нее хотя бы чай есть. И, кажется, отсюда до нее была всего лишь пара минут ходу через подворотни. Или чуть больше, если по главной улице. Определенно, надо было бы к ней зайти...

…На это ушло очень много времени, но всё-таки затея удалась на славу! Пусть стоило это почти неделю беспрерывной работы трёх человек, споров, ссор и дрязг, но ведь стоило! Теперь «Жестянка» – изнутри и снаружи – блестела, словно свежесобранная. Ну, «блестела» – слишком сильно сказано для судна староватой конструкции, но по крайней мере товарный вид кораблю был придан. Теперь насмешливое «ржавый летающий кусок железа» можно было менять на уважительное… А вот этого уважительного прозвища команда пока не придумала. Посовещавшись, штурман и врач решили втихаря обозвать вымытую «Жестянку» просто и незамысловато – «Железка». Ну а что? Тоже сойдёт.

После этого экипаж корабля разбрёлся по Столице. Софи – к боссу, Ульв – куда-то по своим львиным делам, а Карин решила попросту навестить свой дом. И заодно навести порядок ещё и дома. В конце концов, после того, как Саммерсет стала частью команды «Жестянки», времени посещать дом в Столице у неё было не так уж и много. А стоило бы уделить хоть чуть-чуть – там ведь не только жилплощадь, там ещё и её врачебные принадлежности. Инструменты сменные и всё такое… Нельзя это всё без присмотра оставлять… И в пыли – тем более.
И таким образом, Чистильщица, захватив ведро и швабру, отправилась из доков прямиком до дома. Сегодня, правда, её работа заключалась не в том, чтобы избавиться от кого-то, на кого указал «почти всесильный» перст столичного криминала, а всего-навсего провести дома генеральную уборку. Ну а что? Надо пользоваться тем небольшим окном, которое появилось у Карин во время стоянки корабля. Часть этого времени она использовала, чтобы привести в порядок саму «Жестянку», часть она потратит на наведение порядка дома. В теории. До тех пор, пока не случится чего-нибудь сверхъестественного, всё должно быть просто.

Столица была разделена на несколько крупных районов. Районы же, в свою очередь, разбивались на кварталы со своими предприятиями. Одни – жилые, другие – торговые, третие – производственные… Ну знаете, всё упорядочено. И каждый район имел в себе чего-то больше, а чего-то меньше – от этого он и получал название. С дорогами и улицами проблем обычно не было… Хотя ориентироваться на местности было, как минимум, тяжело, для новоприбывшего. Как однажды сказал один знакомый Карин: «Если бы изобретательность, с которой жители Столицы придумывали названия для улиц была направлена в мирное русло, они бы давно покорили бы нижние параллели». Где-то улочка с сиарским названием, потом попадаешь на площадь, названную в честь какого-нибудь айронского героя из легенд… Брр… Ужас, одним словом. Но, ничего слишком уж сложного не было.

Карин уже довольно долго (как минимум – пять или шесть лет) жила в Столице и научилась хорошо в ней ориентироваться. Наконец, стали появляться знакомые улицы. Кажется, та, по которой сейчас шла девушка называлась как-то странно… Что-то вроде «Лазурного брода» или что-то в этом роде. С чего бы такое название? Может из-за того, что на этой улице крыши всех домов выложены характерного вида черепицей? Или из-за того, что совсем рядом был парк с небольшой речкой?.. Карин не особо задавалась этим вопросом. Важно то, что эта улица пересекала собой другую, более старую. На ней и стоял домик Саммерсет. У неё тоже было странное название.

И вот, пока девушка шла по улице, стараясь по возможности обходить особо крупные кучки людей (Карин привыкла только к компании Софи и Ульва – на остальных разумных обитателей Эйри это не распространялось), её взгляд выхватил из толпы розоватую шевелюру капитана. А что она-то тут делает? Неужели к ней в гости собралась? Не то, чтобы это было плохой вещью, просто Софи могла бы сказать ей об этом ещё на корабле! Ближайший осмотр, правда, показал, что девушка не заблудилась и пытается вспомнить направление, нет. Её внимание привлекла малышка-сильф. И одного этого было достаточно, чтобы Карин остановилась в недоумении, а затем подошла ближе, заглядывая через плечо Софи.

Сильфы даже в многонациональной Столице были редкостью. А уж тем более те, что выглядели, как бродяжки. А тот экземпляр, который сейчас сидел перед весёлой компанией, определённо являлся бродяжкой. И у неё был, откровенно говоря, болезненный вид. Акклиматизация – также одна из причин, по которой сильфы были редкими гостями на нижних параллелях. Оно и к лучшему.

Кроме откровенно печального внешнего вида, Карин также приметила в незнакомке сломанную руку. Ничего особо страшного – судя по всему, шину уже наложили, правда, весьма небрежно, но рано или поздно, кость должна была срастись. Она ещё ребёнок – оправится, несомненно.
Ну а потом начался цирк. Конечно Карин слышала не раз о Святой Марте, но, если честно, не питала особой симпатии к этой старушке. Не то, чтобы она недолюбливала её или откровенно презирала по какой-то определённой причине – нет. Просто она её не любила. Ну, что тут скажешь. Каждый сходит с ума по-своему. И как будто одного присутствия женщины было мало, она ещё и притащила с собой другого сильфа. На этот раз – мальчика.

Карин тяжело, практически беззвучно, вздохнула. Затем потрогала бантик на шее. Что ж, испугаться её не должны – большая часть шрамов всё равно скрыта.

Можно было подумать, что Вэлльер’Риана расстроил тот факт, что на него никто не обратил внимание. Это не так.
Напротив, Лето искренне возрадовался тому факту, что никому до него, в сущности, не было никакого дела. Вот она, Столица! Будь ты хоть трижды Изумрудом Короны Вечности, да только большинству жителей эти слова ничего не скажет, а остальные только переспросят, а где этот самый изумруд можно перепродать.
И хотя Зимний, конечно, такими циничными материями не размышлял, где-то на уровне подсознания он получал искреннее удовольствие от того факта, что никто не порывался выразить ему своё восхищение при малейшем случае. Это было чем-то… новым?..
Марта, разумеется, не в счёт. Она-то как раз наоборот вела себя привычно. Разве что, чуть более раболепно, но это простительно; Лето читал, что у людей, в отличие от крылатых, чувство собственной важности не так активно стимулируется обществом. У некоторых так и вовсе, наоборот…
От крылатой же Лето тоже ничего не ждал. Она ведь была девочкой из Столицы, а значит — почти что человеком. Да и не нужно ему было её восхищение.

Поглядывая за окружающими, — интереснейшие люди! — больше всего внимания Лето уделил, как ни странно, Марте.
Поначалу он подумал, что так хорошо женщина относится исключительно к нему, однако сейчас постепенно осознал, что Святая Марта ко всем расположена дружелюбно. Вероятно, если они являются крылатыми. И, пожалуй, детьми. На взрослых людей она уж точно не кидалась.
На мгновение Винтерриар испытал смутное чувство, желание сказать, что от Святой Марты не будет зла, поскольку все вокруг словно бы негласно ополчились против женщины, но, не имея такой привычки, крылатый пока промолчал.
Незнакомка же осталась глуха к предложениям Марты. Справедливости ради, девочка проигнорировала вообще всех, кроме, неожиданно, Тэнги, который, судя его недовольному лицу, такому раскладу не был особо рад.

На лице Вэлльер’Риана скользнула обеспокоенность. Хоть он и молчал, и не обращал внимания на людей, он не был глух, и не был рассеянным, а потому все слова услышал и выводы сделал.
— У нее правда сломана рука? — Спросил он тихо, обращаясь к Тэнге. Взгляд на мгновение встретился с глазами воина, и даже не дрогнул. Сила Дзюго не пугала Винтерриара.
Мужчина сперва промолчал, но от заказа отказываться, видимо, не собирался, либо в нём взыграли какие-то иные чувства, и потому он опустился к бродяжке, не давая ей упасть окончательно, и осторожно коснулся пальцами повреждённой руки.
— Можно, я помогу? — Улыбнулся Лето. И хотя ответом ему стал скептичный взор со стороны Дзюго, ответа «Нет» Зимний не услышал, и потому двинулся вперёд.
Лёгким, исконно-царственным движением руки он отстранил в сторону Марту. Затем прошёл мимо остальных людей.
В зелёных глазах загорелось изумрудное пламя, а поднятая ладонь озарилась эфирными кругами. Огромные прекрасные крылья вспыхнули оттенками бирюзового, синего и зеленовато-голубого, — эфирная магия здесь, на первой параллели, была намного слабее, но таким мощным крыльям не составляло труда уловить её, — а затем он плавно склонился к Алайе и едва уловимым касанием провёл ладонью по её руке.
Голубое колдовство скользнуло по жилам и венам девочки, удивительно тёплое и свежее, точно летнее небо, озарив её на каких-то несколько мгновений, а затем Вэлльер’Риан встал, совершенно спокойно, и его ауру чистого неприкрытого могущества словно ветром сдуло. Лишь бирюзовые перья-искры вновь нет-нет, а срывались с крыльев.
Он тряхнул головой, словно прогонял остатки колдовства, а затем протянул руку Марте.
— Идём! Ты обещала показать мне город. С девочкой всё будет в порядке. — Заверил он женщину. — Когда она очнётся, её рука уже будет исцелена.
Женщина рассыпалась в привычных уху Лето возгласах восхищения и восторгов, а тот увёл её прочь, вглубь Столицы.
Ему хотелось, чтобы злые люди не беспокоили Марту своим равнодушием и предвзятостью. В конце концов, она помогла ему, а теперь он помог ей. Это было честно.
Возможно, не только ему повезло, когда он встретил бескорыстную помощь по прибытию в Столицу.

— Ну, нет так нет, — Равнодушно пожал плечами Дзюго.
Откровенно говоря, он ни на что особо и не рассчитывал. Так, спросил, чтобы убедиться, что здесь ему точно ничего не светит. В конце концов, Софи не показалась ему особо богатой ещё тогда, и, судя по её виду, ныне едва ли изменилось многое. Вот у Святой Марты, кажется, деньги водились, но Кацухиира не был ни вором, ни мошенником, ни даже ребёнком, чтобы их хоть как-то получить, а аура лёгкого сумасшествия вокруг женщины невольно огораживала её от притязаний даже вполне криминальных элементов, так что и услуги телохранителя едва ли ей требовались.
Внимательный взор самурая уловил в глазах Фьюз панику, и ему потребовалась добрая секунда, чтобы понять, с чем это связано. Затем в голову пришло осознание того, как она повела себя наедине с ним, — тогда девушка вернулась в колею только тогда, когда дело обратилось в деловое русло, — и всё стало ясно.
Но сказать он ничего не успел.
Внимание Тэнги привлекла та самая оборванка, заслужившая неприлично много внимания. Смерив её недовольным взором, — Дзюго не скрывал, что не любит детей, да и крылатым особой приязни не питал, — Кацухиира, казалось проигнорировал её требование, но в следующий миг, когда Алайя начала терять сознание, невыразимо быстро среагировал, подхватив и мешочек с деньгами, спрятав его в кармане, и мешочек с костями, осторожно усадив её на прежнее место.
Мужчина невольно цыкнул. На эдакое дерьмо он не напрашивался. И в то же время чётко понимал, что отказаться едва ли сможет. Несмотря на свой мрачный вид, Дзюго был знаком и с благородством, и с банальной человечностью.

Тут в дело вступил мальчишка, никак особо не проявлявший себя дотоле.
— Дерзай. — Спокойно отозвался Тэнга.
Едва ли малышка хоть чем-то рисковала, а если этот принц голубых кровей (к тому же, похоже, буквально) не просто так кичится, то её ждал приятный сюрприз по пробуждению.
Спецэффекты Дзюго не слишком-то впечатлили, и не такое видывал, а вот эффект от заклинания был налицо. Взял девочку за руку, Кацухиира тщательно проследил за изменениями, которые легко угадывались по просвечивающему через кожу голубому сиянию, и не смог не оценить весьма талантливой работы. Кость, видимо, не только срастётся в ближайшие минуты, но ещё и сделает это правильно.
Дзюго почесал затылок, а затем достал мешочек с деньгами и внимательно их пересчитал. Гроши, которые у ребёнка даже в качестве платы брать грешно.
Послышался тяжкий вздох. Отказываться от своих намерений Кацухиира не собирался. К тому же, он всё равно собирался заглянуть в Академию рано или поздно (пускай и не сегодня), чтобы узнать, есть ли чего интересного у них для него. К тому же, крылатые ведь, кажется, не были частыми гостями в Академии? Так что, может, ей повезёт сегодня трижды, и кто-нибудь заинтересуется необычной девчонкой.
Почесав макушку, Дзюго спрятал деньги обратно в карман. Вернёт, когда она очнётся.

Легко подхватив Алайю подмышки, Дзюго осторожно закинул крылатую девчонку на плечо, ничуть не стесняясь того факта, что теперь крылья были видны всем. Пусть только позарятся! Отрежет руку по плечо всем особо ехидным и вороватым.
До слуха его донёсся ветер шёпота Софи, и хотя он не разобрал ни слова, это напомнило ему о механике и тех беспокойствах, которые он разглядел в её глазах раньше.
Всё также с Алайей на плече, Дзюго подошёл к Софи и бесцеремонно потрепал её по голове, точно маленького ребёнка. Каменный лик его, при этом, не изменился даже на йоту.
Сумрачный Дзюго всё также оставался сумрачным. Разве что тон его голоса, ледяного, точно дыхание снежных вирмов, потеплел на пару градусов. Если бы недалеко нашлись тонкие ценители интонаций Кацухииры, они бы непременно обратили внимание на столь разительное преображение, но увы — едва ли хоть кто-то из присутствующих смог бы отметить подобную теплоту.
— Не паникуй, все уже разошлись. — Он указал большим пальцем свободной руки (другая рука придерживала безвольное девичье тельце на плече) в сторону уходящих, Святой Марты и незнакомого крылатого, — А мы уйдём прямо сейчас. Девчонку я заберу с собой, я всё равно собирался в Академию, раз уж… она меня наняла. Пха.
Саркастичный смешок, увы, получился даже слишком молодцеватым для задуманной язвительности. Но главным образом этим звуком Кацухиира хотел показать Софи, а заодно и всему миру вокруг, что он не опустился ещё до той степени, чтобы за простую прогулку до Академии забирать все деньги мелкой бродяжки со сломанной рукой. Рука, конечно, видимо была уже более-менее цельной, но вот все остальные факты эта деталь не перечеркивала. А Дзюго уважал факты. Особенно если они касались его.
Взгляд Тэнги, мрачный, словно эпитафия для особо опасного маньяка, на мгновение задержался на незнакомке. Её он раньше не видел, но быстро сообразил, что раз Софи шептала что-то ей, а больше и некому, значит она этой девчонке доверяет.
— Позаботься о ней. — Равнодушно бросил он, подразумевая, что речь идёт о капитане Фьюз, после чего, уже не оглядываясь ни на кого, пошёл прочь.
И лишь звонкий звук уверенно стучащих каблуков на мгновение повис в воздухе.
А затем пропал и он.